Природа совести
О дна женщина по бедности что-то взяла в магазине и тайком унесла. Никто ее не видел. Но с этого момента какое-то неприятное чувство не давало ей покоя. Пришлось ей вернуться в магазин и положить на место взятую вещь. После этого она пришла домой с чувством облегчения. Подобных примеров, когда люди вынуждены бывают поступать вопреки своей выгоде или удовольствию, - не перечислишь.
Каждый человек знаком со своим внутренним голосом, которой то его упрекает и как бы гнетет, то поощряет и радует. Это тонкое врожденное нравственное чувство называют совестью. Совесть - это своего рода духовный инстинкт, который быстрее и яснее различает добро от зла, нежели ум. Кто следует голосу совести, тот не будет сожалеть о своих поступках.
В Священном Писании совесть еще называется сердцем. В Нагорной проповеди Господь Иисус Христос совесть уподобил «оку» (глазу), посредством которого человек видит свое нравственное состояние (Мф. 6:22). Господь еще совесть уподобил «сопернику», с которым человеку необходимо примириться до того, как он предстанет пред Судьей (Мф. 5:25). Это последнее наименование указывает на отличительное свойство совести: противиться нашим плохим поступкам и намерениям.
Наш личный опыт убеждает нас также в том, что этот внутренний голос, называемый совестью, находится вне нашего контроля и выражает себя непосредственно, помимо нашего желания. Подобно тому, как мы не можем себя убедить, что мы сыты, когда мы голодны, или что мы - отдохнувшие, когда мы усталые, так мы не можем себя убедить в том, что мы поступили хорошо, когда совесть говорит нам, что мы поступили плохо.
Некоторые видят в словах Христовых о «черве неумирающем», который в той жизни будет мучить грешников, указание на угрызения совести (Мк. 9:40).
Подобные мучения совести образно описал А. С. Пушкин в драматическом произведении «Скупой рыцарь:»
«Совесть -
Когтистый зверь, скребущий сердце;
совесть -
Незваный гость, докучный собеседник,
Заимодавец грубый; это - ведьма,
От коей меркнут месяц и могилы».
И дальше с ужасом вспоминает старый рыцарь мольбы и слезы всех тех, кого он безжалостно обобрал. Подобные мучения совести изобразил А. С. Пушкин в драме «Борис Годунов», вкладывая в уста несчастного царя следующие слова:
«... Да, жалок тот, в ком совесть нечиста!»
Совесть - всеобщий нравственный закон
Наличие совести свидетельствует о том, что действительно, как повествует Библия, Бог уже при самом создании человека начертал в глубине его души Свой образ и подобие (Быт. 1:26). Поэтому принято совесть называть голосом Божиим в человеке. Будучи нравственным законом, написанным прямо на сердце человека, она действует во всех людях, независимо от их возраста, расы, воспитания и уровня развития.
Ученые (антропологи), изучающие нравы и обычаи отсталых племен и народов, свидетельствуют, что до сих пор не было найдено ни одного даже самого дикого племени, которое было бы чуждо тех или других понятий о нравственно-добром и злом. Кроме того, многие племена не только высоко ценят добро и гнушаются зла, но большей частью сходятся в своих взглядах на сущность того и другого. Многие, даже дикие племена, стоят столь же высоко по своим понятиям о добре и зле, как и наиболее развитые и культурные народы. Даже у тех племен, у которых возводятся в степень добродетели дела, неодобрительные с господствующей точки зрения, замечается в остальном, касающемся нравственных понятий, полное согласие с воззрениями всех людей.
О действиях внутреннего нравственного закона в людях обстоятельно пишет св. апостол Павел в первых главах своего послания к Римлянам. Апостол укоряет евреев в том, что они, зная писаный Божественный закон, часто нарушают его, в то время как язычники, «не имущие (писаного) закона, по природе законное делают… Они показывают (этим), что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствуют их совесть и мысли, которые то обвиняют, то оправдывают одна другую» (Рим. 2:15). Тут же ап. Павел объясняет, как этот закон совести то награждает, то наказывает человека. Так, каждый человек, кто бы он ни был, иудей или язычник, чувствует мир, радость и удовлетворение, когда делает добро, и, напротив, чувствует беспокойство, скорбь и тесноту, когда делает зло. Причем, даже язычники, когда делают зло или предаются разврату, знают по внутреннему чувству, что за эти поступки последует Божье наказание (Рим. 1:32). На предстоящем страшном суде Бог будет судить людей не только по их вере, но и по свидетельству их совести. Поэтому, как учит ап. Павел, и язычники могут спастись, если их совесть засвидетельствует перед Богом их добродетельную жизнь.
Совесть обладает большой чувствительностью к добру и злу. Если бы человек не был поврежден грехом, ему не нужен был бы и письменный закон. Совесть могла бы верно руководить всеми его поступками. Необходимость в писанном законе возникла после грехопадения, когда человек,омраченный страстями, перестал отчетливо слышать голос своей совести. Но по существу, как письменный закон, так и внутренний закон совести говорят об одном: «как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7:12).
В ежедневных отношениях с людьми мы подсознательно больше доверяем совести человека, чем писанным законам и правилам. Ведь за всяким преступлением не уследишь, да и закон иногда у неправедных судей - «что дышло: куда повернул, туда и вышло». Совесть же содержит в себе вечный и неизменный Божий закон. Поэтому нормальные взаимоотношения между людьми возможны только до тех пор, пока люди не утратили в себе совесть.
Примеры действия совести, описанные в Библии
Ни одна светская книга не выявляет так точно все многообразие проявления совести в человеке, как Библия. Мы приведем здесь некоторые самые яркие примеры проявления совести.
Обратив наше внимание на негативные примеры, мы видим, как недобрые поступки вызывают в человеке стыд, страх, скорбь, чувство вины и даже отчаяние. Так, например, Адам и Ева, вкусив от запретного плода, почувствовали стыд и спрятались, с намерением скрыться от Бога (Быт. 3:7–10). Каин, убив из зависти своего младшего брата Авеля, стал бояться, чтобы и его не убил любой прохожий (Быт. 4:14). Царь Саул, преследовавший невинного Давида, заплакал от стыда, когда узнал, что Давид, вместо того, как бы ему отомстить за зло, пощадил его жизнь (1 Цар. 26 гл.) .Гордые книжники и фарисеи, приведшие к Христу женщину-прелюбодейку, со стыдом стали уходить, когда увидели свои собственные грехи, написанные Христом на земле (Иоанн 8 гл.). Торговцы и меняльщики денег без протестов удалились из храма, когда Христос их гнал, сознавая, что нельзя храм обращать в базар (Иоанн 2 гл.).
Иногда укоры совести делаются настолько нестерпимыми, что человек предпочитает прекратить свою жизнь. Самый яркий пример столь сильных угрызений совести мы видим в Иуде-предателе, который повесился после того, как предал Христа иудейским первосвященникам (Мф. 27:5). Вообще, грешники, как верующие, так и неверующие, подсознательно чувствуют ответственность за свои поступки. Так, по пророческим словам Христа, грешники перед концом мира, видя приближение праведного суда Божия, будут просить землю поглотить их, и горы - покрыть их (Лк. 23:30, От. 6:16).
Случается иногда, что человек в круговороте тревог, при наплыве сильных чувств или в состоянии страха, как бы не слышит голоса своей совести. Но потом, придя в себя, чувствует ее укоры с двойной силой. Так, братья Иосифа, попав в беду, вспомнили свой грех о продаже в рабство своего младшего брата и поняли, что они справедливо за этот грех наказываются (Быт. 42:21). Царь Давид, увлеченный красотой Вирсавии, осознал свой грех прелюбодеяния только после того, как его обличил пророк Нафан (2 Цар. 12:13). Импульсивный ап. Петр, под давлением страха, отрекся от Христа, но, услышав пение петуха, вспомнил предсказание Христово и горько заплакал (Мф. 26:75). Благоразумный разбойник, висевший на кресте рядом со Христом, только перед смертью понял, что страдания посланы ему и его товарищу за их прежние преступления (Лк. 23:40-41). Закхей-мытарь, тронутый любовью Христа, вспомнил обиды, которые он причинил людям своей алчностью, и решил возместить убытки всем, им обиженным (Лк. 19:8).
С другой стороны, когда человек сознает свою невинность, он в чистом свидетельстве своей совести находит непоколебимую опору для надежды на Бога. Так, например, праведный Иов, тяжко страдая, сознавал, что причина страданий находится не в нем, но в высших планах Божиих, и надеялся на Божию милость (Иов 27:6). Подобным образом праведный царь Езекия, умирая от неизлечимой болезни, стал просить Бога исцелить его ради тех добрых дел, которые он раньше совершал, и встал здоровым (4 Цар. 20:3). Ап. Павел, жизнь которого была посвящена Богу и спасению людей, не только не боялся смерти, но, напротив, желал разрешиться от бренного тела, чтобы быть с Христом (Фил. 1:2).
Нет для грешника большего облегчения и счастья, как получить прощение грехов и успокоить совесть. Евангелие изобилует подобными примерами. Так, женщина-грешница, в доме Матфея, с благодарностью омывала своими слезами ноги Христа и отирала их волосами своими (Лк. 7:38).
С другой стороны, пренебрежение голосом совести и повторные падения омрачают душу до такой степени, что человек может потерпеть, как предостерегает ап. Павел, «кораблекрушение в вере», т.е. может безвозвратно погрязнуть во зле (1 Тим. 1:19).
Психологическая сторона совести
Изучением свойств совести и ее взаимоотношений с другими душевными способностями человека занимается психология. Психология старается установить два момента:
- является ли совесть природным свойством человека, с которым он рождается, или она есть плод воспитания и обусловлена теми жизненными условиями, в которых формируется человек?
- является ли совесть проявлением ума, чувств или воли человека или она является самостоятельной силой?
Внимательное наблюдение над наличием совести в человеке убеждает нас в том, что совесть не есть плод воспитания или физических инстинктов человека, но имеет высшее, необъяснимое происхождение.
Например, дети обнаруживают совесть до всякого воспитания со стороны взрослых. Если бы физические инстинкты диктовали совести, то совесть побуждала бы людей делать то, что им выгодно и приятно. Однако, совесть очень часто понуждает человека делать как раз то, что ему невыгодно и неприятно. Как бы безнаказанно ни наслаждались нечестивцы и как бы ни страдали добрые, заслуживающие похвалы люди в этой временной жизни, совесть всем говорит, что существует высшая справедливость. Рано или поздно каждый получит воздаяние по своим поступкам. Вот почему для многих людей самым убедительным аргументом в пользу бытия Божия и бессмертия души служит наличие в человеке голоса совести.
Что касается взаимоотношения совести с другими силами человека, с его умом, чувством и волей, мы видим, что совесть не только говорит человеку о том, что само по себе хорошо или дурно в нравственном отношении, но и обязывает его непременно делать хорошее и избегать делать дурное, сопровождая добрые действия чувством радости и удовлетворения, а действия порочные - чувством стыда, страха, душевной муки. В этих проявлениях совести обнаруживаются познавательная, чувственная и волевая стороны.
Конечно, один лишь разум не может рассматривать некоторые действия как нравственно-добрые, а другие - как нравственно-дурные. Ему свойственно находить те или другие из наших и чужих действий или умными, или глупыми, целесообразными или нецелесообразными, выгодными или невыгодными, и только. Между тем, что-то побуждает разум противопоставлять самые подчас выгодные возможности действиям добрым, осуждать первые и одобрять последние. Он усматривает в некоторых человеческих поступках не только выгоду или просчет, подобно математическим вычислениям, но дает нравственную оценку поступкам. Не следует ли из этого, что совесть воздействует на разум с помощью моральных доводов, действуя, в сущности, независимо от него?
Обращаясь к волевой стороне проявлений совести, мы наблюдаем, что сама по себе воля есть способность человека желать чего-либо, но эта способность не повелевает человеку, что ему делать. Воля человеческая, сколько мы ее знаем в себе и в других людях, весьма часто борется с требованиями нравственного закона и силится вырваться из стесняющих ее оков. Если бы волевое проявление совести было бы лишь осуществлением человеческой воли, то в этом случае не существовало бы такой борьбы. Между тем, требование нравственности, безусловно, контролирует нашу волю. Она может не исполнять эти требования, будучи свободна, но не может и отрешиться от них. Впрочем, и самое неисполнение волею требований совести не проходит для нее безнаказанно.
Наконец, и чувственная сторона совести не может рассматриваться как только чувственная способность человеческого сердца. Сердце жаждет приятных ощущений и избегает неприятных. Между тем, с нарушением требований нравственности нередко бывают связаны сильные душевные муки, которые раздирают человеческое сердце, от которых мы никак не можем избавиться, как бы ни желали и ни старались. Несомненно, что и чувственная способность совести не может рассматриваться как проявление обычной чувствительности.
Итак, не следует ли признать, что совесть является какой-то обособленной от нас силой, стоящей выше человека и господствующей над его разумом, волею и сердцем, хотя и заключенной или живущей в нем?
О хранении чистоты совести
«Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни» (Притчи 4:23). Этими словами Священное Писание призывает человека беречь свою нравственную чистоту.
Но как быть грешному человеку, запятнавшему свою совесть: является ли он навеки обреченным? К счастью, нет! Огромное преимущество христианства перед другими религиями заключается в том, что оно открывает путь и дает средства к полному очищению совести. Этот путь состоит в том, чтобы покаянно повергнуть свои грехи перед милосердием Божиим с искренним намерением изменить к лучшему свою жизнь. Бог прощает нас ради Своего Единородного Сына, Который на кресте принес очистительную жертву за наши грехи. В таинстве крещения, а потом - в таинствах исповеди и причастия Бог совершенно очищает совесть человека «от мертвых дел» (Ев. 9:14). Вот почему Церковь такое большое значение придает этим таинствам.
Кроме того, Церковь Христова обладает той благодатной силой, которая дает возможность совести совершенствоваться в чуткости и ясности проявлений. «Блаженны чистые сердцем, потому что они Бога увидят». Через чистую совесть начинает действовать Божий свет, который руководит мыслями, словами и поступками человека. В этом благодатном озарении человек делается орудием промысла Божия. Он не только сам спасается и совершенствуется духовно, но содействует спасению людей, которые с ним общаются (вспомним святых Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского, старца Амвросия Оптинского и других праведников).
Наконец, чистая совесть есть источник внутренней радости. Люди с чистым сердцем спокойны, приветливы и доброжелательны. Люди с чистым сердцем уже в этой жизни предвкушают блаженство Царства Небесного!
«Не величие власти», - рассуждает св. Иоанн Златоуст, - «не множество денег, не обширность могущества, не крепость телесная, не роскошный стол, не пышные одежды, не прочие человеческие преимущества доставляют благодушие и радость; но бывает это плодом только духовного благоустройства и доброй совести».
Народные пословицы, относящиеся к совести
Свобода выбора:
- Жизнь дана на добрые дела.
- Вольному воля, спасенному рай.
- Как ни живи, только Бога не гневи.
- Ангел помогает, а бес подстрекает.
- По течению только дохлая рыба плывет.
- Кто огня не бережется, тот скоро обожжется.
- Худые дела не доведут до добра. Неправдой свет пройдешь, да назад не воротишься.
- Совесть не повесть - в архив не сдашь.
- Лучше жить бедняком, чем разбогатеть со грехом.
Угрызения совести:
- У каждого плода свои семена.
- Каков строитель, такова и обитель.
- Без причины нет кручины.
- Верно-то верно, а все-таки скверно.
- Погодка прекрасная, да думка ненастная.
- Злая совесть стоит палача.
- Кривой зеркала не любит.
- Правда, как оса, лезет в глаза.
- Стыдливый покраснеет, а бесстыжий побледнеет.
О покаянии:
- Есть слезы - есть и совесть.
- Упавшего не считай за пропавшего.
- Лучше горькая правда, чем красивая ложь.
- И конь спотыкается, да поправляется.
- Признание - половина исправления.
- Кайся, да опять за то не принимайся.
- Тому тяжело, кто помнит зло.
- Умел грешить - умей каяться.
- Сумел завязать, сумей и развязать.
- Ошибся, что ушибся, вперед наука.
- Простота, чистота, правота - наилучшая лепота.
- В простых сердцах Бог почивает.
О лицемерах:
- Что лживо, то и гнило.
- На глазах преподобен, да за глазами от греха несвободен.
- Глаза лучистые, да мысли нечистые.
- Речами тих, да сердцем лих.
- Кто Бога не боится, тот и людей не стыдится.
Последний Суд:
- Не хвали сам себя, есть много лучше тебя.
- Грех не смех, когда придет смерть.
- Жил грешно и умер смешно.
- После смерти поздно каяться.
- Шила в мешке не утаишь.
- Грехи любезны доводят до бездны.
- Не грешна, так и смерть не страшна.
- Добрый конец - всему делу венец.
Совесть
Сколь неизбежна власть твоя,
Гроза преступников, невинных утешитель.
О, совесть! Наших дел закон и обвинитель,
Свидетель и судья!
В. Жуковский (1814 г.)
Предисловие
Святой Павел был апостолом язычников, как он и сам говорит об этом в Послании к Римлянам (). Ибо евреи не терпели его проповеди к ним и были враждебны к нему более, чем к прочим апостолам, так как он своим неожиданным обращением доказал непобедимую силу Христа, привлекшую к Нему такого сильного гонителя. Но в том и состоит великое доказательство истины евангельской проповеди, что Павел, самый строгий ревнитель закона, внезапно обратился ко Христу. Посему евреи сильно враждовали против него и даже не могли слышать его голоса. Впрочем, и уверовавшие из евреев не совсем внимательно относились к нему, так как он совершенно отвлекал от закона и освобождал от обрезания. Тем не менее хотя он и послан был проповедником к язычникам, однако пишет и к евреям. Ибо, как не велено было ему крестить, однако он крестил, потому что это и не было запрещено ему: так точно, делая сверх должного, он посылает это Послание к Евреям, ибо он сильно заботился о тех, за которых молился даже быть отлученным (). Он пишет послание к живущим в Палестине и в Иерусалиме. Ибо от неверующих евреев они лишаемы были имущества и подвергаемы были бесчисленным бедствиям. Вот почему апостол сильно заботился также о милостыне для них, побуждая к этому и коринфян, и македонян. И, разделивши с Петром проповедь , бедных верующих евреев, живущих в Иерусалиме, он делает общими. Итак, по необходимости пишет к ним, ободряя их, падающих духом. Ибо они сильно смущены были оскорблениями от своих единоплеменников, которые самовластно распоряжались в Иерусалиме и имели власть судить и ввергать в темницу тех, кого хотели. Это он и показывает, говоря: «укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени» (). Будучи иудеями и зная, что отцы их при жизни пользовались благами, они сильно падали духом, ни от кого не получая облегчения. Поэтому также апостол много беседует в этом послании о вере и о святых от вечности, еще не получивших благ, делая этим два внушения: первое, чтобы великодушно переносить все случающееся; второе, чтобы несомненно ожидать воздаяния. Ибо не презрит Господь святых от века; следовательно, и вы тогда получите свое. Много также говорит апостол о Ветхом и Новом Завете и показывает, что закон не имеет уже важного значения; ибо хотя храм еще стоял, но дает понять, что это будет до определенного времени и что наше учение истинно. Апостол пишет послание из Италии. Это послание древнее Второго Послания к Тимофею. В том послании указывается на то, что жизнь его приходит к концу: «Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало» (). В этом же он обещает евреям, что увидится с ними. "Знайте , – говорит, – что брат наш Тимофей освобожден, и я вместе с ним, если он скоро придет, увижу вас» (). Вероятно, это случилось. Ибо два года он провел в Риме в узах, потом был отпущен, как об этом и сам он ясно говорит: «При первом моем ответе никого не было со мною...» () и: ...избавился из уст льв а (ср. ), очевидно, Нерона. Затем он ходил в Испанию, где, может быть, видел и евреев. После того он опять прибыл в Рим, где и был лишен жизни по приказанию Нерона.
Давайте вспомним убежденность, с которой автор начал писать настоящее послание. Главная мысль его заключается в том, что высшее божественное откровение люди получили через Иисуса Христа и что лишь через Него получает человек доступ к Богу. Автор начал с того, что Иисус выше пророков; потом он доказывает, что Иисус превыше ангелов, а теперь он заявляет, что Иисус превыше Моисея.
На первый взгляд может показаться, что в этом нет смысла и что он ломится в открытую дверь. Но для иудея в этом был смысл. В его сознании Моисей занимал особое место. Ведь это с Моисеем Бог говорил лицом к лицу, как человек говорит со своим другом. Моисей лично получил Десять Заповедей, Закон Божий. Для иудея не было в мире ничего священнее Закона Божьего. Моисей и Закон Божий в сознании иудея были неразрывно связаны друг с другом. Во втором веке иудейский законоучитель, раввин Хозе бен Калафта, комментируя рассматриваемый нами отрывок, повествующий о том, что Моисей и весь род его были верны Богу, сказал: "Бог называет Моисея и весь его род верными, и, тем самым, Он ставит его превыше самих ангелов-посланников". Иудею кажется совершенно естественным и логичным, что автор Послания к Евреям использует именно такую аргументацию. Он доказал, что Иисус занимает более высокое положение, чем ангелы, а теперь он доказывает, что Иисус превыше Моисея, который, в свою очередь, был выше ангелов.
В действительности же цитата, приведенная автором для доказательства превосходства Моисея, ярко и убедительно показывает нам, какое уникальное место занимал Моисей в сознании иудеев. Моисей "верен во всем дому Моем", - это цитата из Числ. 12, 7, где показано, что Моисей отличается от всех пророков. Всем пророкам Бог открывается в видении, с Моисеем же Он говорит "устами к устам". Иудей не мог даже представить себе, что кто-то когда-нибудь стоял бы ближе к Богу, чем Моисей. Вот именно это и хочет доказать автор Послания к Евреям.
И он призывает своих читателей и слушателей уразуметь Иисуса. При этом он употребляет слово катаноеин, которое поучительно и многозначительно. Оно имеет не просто значение смотреть на какой-либо предмет или заметить его, но и значит заострить свое внимание на чем-либо таким образом, чтобы понять его скрытое значение, извлечь из него урок. В Лук. 12,24 Иисус употребляет это же слово катаноеин, когда Он говорит: "Посмотрите на воронов". Он не просто говорит: "Взгляните на воронов", а значение Его высказывания сводится к следующему: "Посмотрите на воронов, поймите и извлеките урок, которому Бог хочет научить вас на их примере". Для того чтобы понять христианскую истину, недостаточно просто бросить отрешенный взгляд на окружающий нас мир. Наш пытливый взор должен мобилизовать наш ум с тем, чтобы показать нам внутренний смысл окружающего.
В известном смысле совершенно понятно, почему автор обращается к своим друзьям как к участникам в небесном звании. Зов, обращенный к христианам, не только исходит с небес, но и призывает их к небесам. Это зов, идущий от Бога и одновременно зовущий к Богу. Человек должен быть очень внимателен как к источнику этого зова, так и к тому, к чему он зовет. Человек не может отделаться безразличным взглядом на приглашение к Богу, идущее от Бога.
Что же видит человек, уразумевший Христа?
1. Он видит в Нем Посланника. Никто, кроме автора Послания к Евреям, во всем Новом Завете, не называет Иисуса Апостолом. Но совершенно понятно, почему автор Послания к Евреям называет Его так: он не называет так ни одного человека; титул Апостола он сохраняет исключительно для Христа.
Что же имеет он в виду, называя Его так? Слово Апостол в буквальном смысле означает тот, кто послан. У иудеев так называли посланцев синедриона, высшего суда иудеев. Синедрион посылал посланников, наделяя их своей властью и передавал через них свои повеления. В греческом мире это слово часто означало посол, посланник, стоящий на дипломатической службе. Таким образом, Иисус является высочайшим послом Божиим и, как таковой обладает двумя чрезвычайно важными и специфическими качествами.
а) Посол облечен властью пославшего его царя. Однажды сирийский царь Антиох Епифан вторгся в Египет. Желая предотвратить вторжение, Рим направил к нему посла по имени Попиллий, поручив ему отговорить царя от вторжения. Попиллий догнал Антиоха на египетской границе и беседовал с ним о разном - они были знакомы еще в Риме. У Попиллия не было ни армии, ни охраны. Когда Антиох спросил, зачем он явился, Попиллий спокойно сказал, что Рим хочет, чтобы он, Антиох, отказался от своих планов вторжения в Египет и вернулся домой. "Я подумаю", - сказал Антиох. Попиллий слегка ухмыльнулся, взял свою трость, провел ею вокруг Антиоха черту и сказал: "Подумай и прими решение прежде, чем ты перешагнешь эту черту". Антиох подумал секунду и сказал: "Хорошо, я вернусь домой". У Попиллия не было абсолютно никаких сил, но за ним стояла мощь Рима. Также и Иисус пришел от Бога и вся благодать, милосердие, любовь и сила Божья были в Его Посланнике, в Иисусе Христе.
2. Он видит в Иисусе великого Первосвященника. Что это значит? К этой мысли автор Послания к Евреям возвращается вновь и вновь. Изложим сначала лишь самое важное из того, что этим хотел сказать автор Послания к Евреям. В латыни священник - понтифекс, что буквально означает строитель мостов. Священник строит мост между человеком и Богом. Для этого он должен знать и человека и Бога. Он должен уметь говорить с Богом за людей и говорить с людьми за Бога. Иисус - идеальный Первосвященник, потому что Он человек и Бог. Он может представлять людей Богу, а Бога - людям. Он - Тот единственный, через которого человек приходит к Богу, а Бог - к людям.
В чем же заключается превосходство Иисуса над Моисеем? Для объяснения этого автор Послания к Евреям пользуется картиной: мир - это дом и семья Божий. Мы употребляем слово дом Божий, а люди - семья Божья. К этому прибавляется, что автор Послания к Евреям уже показывал нам Иисуса создателем Божьей вселенной, между тем, когда Моисей - всего лишь частичка этой вселенной, частичка этого дома. Иисус - создатель этого дома и стоит выше его. Моисей не создавал закона, он лишь передал его. Моисей не создавал дом, он лишь служил в нем. Моисей говорил не о себе: все сказанное им лишь предвещало то великое, которое однажды скажет Иисус Христос. Короче говоря, Моисей был слугой, а Иисус - Сыном. Моисей знал нечто о Боге; Иисус был Богом. Вот в этом и заключается таинство Его превосходства.
А теперь автор Послания к Евреям рисует другую картину. Хотя весь мир дом Божий, но в особенном смысле, Церковь - Божий дом, потому что Бог определенным образом вызвал ее к жизни. Эта мысль особенно близка авторам Нового Завета (ср. 1 Пет. 4,17; 1 Тим. 3,15 и особенно, 1 Пет. 2,5). Здание Церкви только тогда не сможет быть разрушено, если каждый уложенный в него камень крепок; то есть, если каждый член Церкви тверд в гордой и уверенной надежде, которую он получил в Иисусе Христе. Каждый из нас подобен камню в здании Церкви, ослабнет хоть один камень - и все здание в опасности. Церковь стоит твердо и прочно лишь тогда, когда каждый живой камень покоится на вере в Иисуса Христа и прочно сросся с нею.
ДОКОЛЕ МОЖНО ГОВОРИТЬ "НЫНЕ" (Евр. 3,7-19)
Автор Послания к Евреям только что доказывал исключительное превосходство Иисуса, а теперь он переходит к увещеванию, к проповеди. Он подчеркивает и показывает читателю все те важные моменты, которые неразрывно связаны с этим исключительным превосходством Его. Если Иисус занимает такое исключительное положение, если Он настолько выше ангелов и Моисея, то и вера и повиновение Ему должны быть совершенными. Если же люди ожесточают сердца свои и откажутся покорно верить Ему, то их ждет страшное возмездие.
Используемый автором послания способ подкреплять свои доводы представляет большие трудности для нас, потому что он одновременно использует две ссылки. Автор начинает цитатой из Пс. 94,7-11, который представляет собой обращение к слушателям не быть такими, какими были сыны Израилевы, как гласит русский перевод Библии: "Не ожесточите сердца вашего, как в Мериве, как в день искушения в пустыне". А фразы "в Мериве" и "в день искушения в пустыне" (по древнееврейскому: "в Массе") представляет собой перевод двух слов с древнееврейского - Масса и Мерива, - которые являются географическими названиями. Весь же отрывок навеян историей, изложенной в Исх. 17,1-7 и Числ. 20,1-13. Отрывок повествует о бунте во время странствования сынов Израиля в пустыне. Они страдали от жажды и возроптали против Моисея, выражая сожаление о том, что они вообще покинули Египет, и отрекались от своей веры в Бога. В истории, изложенной в Числ. 20,1-13 Бог повелел Моисею обратиться к скале, которая даст из себя воду. Но Моисей в гневе своем не обратился к скале, а ударил в скалу жезлом своим. Вода потекла, но, за этот акт неверия и неповиновения, Бог заявил, что Моисей не введет народ в землю обетованную. "Они не войдут в покой Мой", - это, несомненно, значит: "Они не войдут в землю обетованную". Для странствующих в пустыне земля обетованная была местом покоя и ее часто так и называли "местом покоя" (ср. Втор. 12,9). Смысл заключается в том, что неповиновение и неверие Израиля лишило их милостей Божиих, которыми они могли бы обладать.
Автор Послания к Евреям, таким образом, говорит людям: "Берегитесь, чтобы вы не впали в такое же неповиновение и неверие, как ваши предки и чтобы вы не лишились, как они, тех милостей, которые вы можете получить". В сущности, он говорит вот что: "Пока у вас еще есть время, пока это еще в настоящем, пока вы еще можете сказать "ныне", доверьтесь и повинуйтесь Богу, как это должно быть". Для человека это "ныне" означает "пока ты еще жив". Автор Послания к Евреям говорит: "Пока вы еще можете, покоритесь Богу, как это должно быть, прежде чем ударит ваш час". В этом заключены два важных предостережения для нас.
1. Бог делает людям предложение - обетование. Точно так же, как Он предложил сынам Израиля блаженства земли обетованной, Он предлагает людям жизнь, которая намного выше жизни без Бога.
2. Но для того, чтобы получить обетованные блаженства Божии, люди должны отвечать двум требованиям, а) Необходима вера. Мы должны верить, что все, что говорит Бог - истина. Мы должны быть готовы пожертвовать своей жизнью за Его обетования, б) Необходимо послушание. Это, как у врача, который говорит нам: "Я могу вылечить вас, если вы будете полностью и безоговорочно выполнять мои указания". Или же, как если бы учитель говорил: "Я могу сделать из вас ученого, если вы будете точно выполнять мою программу". Это точно так, как если бы спортивный тренер говорил спортсмену: "Я могу сделать из тебя чемпиона, если ты не будешь нарушать установленные мною правила". В любой сфере жизни успех человека зависит от соблюдения указаний знатока, хорошо разбирающегося в деле. Бог, если нам позволено будет так выразиться, высший знаток жизни, и истинное счастье зависит от того, насколько мы послушны Ему.
3. Обетование, предлагаемое Богом, ограничено во времени, и срок его действия ограничен сроком жизни человека. Человек никогда не знает, когда пробьет его час. Мы очень просто говорим "завтра", но ведь это "завтра" может и не наступить для нас. Лишь "ныне", лишь сегодняшний день в нашем распоряжении. Кто-то сказал: "Каждый день нужно жить так, как будто это вся жизнь". Обетование Божье нужно принять сегодня, потому что мы не можем быть уверены в том, что для нас наступит завтра. Нам дано высочайшее обетование Божье, но для того, чтобы принять его, нужны совершенная вера и совершенное послушание, и принять его нужно теперь, "ныне", пока не поздно.
Послание св. Апостола Павла к Евреям отличается от других посланий сего апостола особенно тем, что не именует нигде своего автора, каковым – ввиду других отличий по изложению – не всегда единодушно даже и считался Апостол Павел.
Один из самых ранних упоминателей послания – св. (в конце I в.) – не дает составить из его цитат никакого определенного суждения о том, кого именно считали Римляне автором послания. Из дальнейших западных церковных писателей – Тертуллиан, ссылаясь на послание, приписывает его Варнаве. Восточные писатели единодушнее и определеннее западных. Пантен, Климент Александрийский , Ориген не только приводят послание под именем «послания к Евреям», но и признают его именно как произведение Апостола Павла. Ориген подтверждает это даже ссылкою на свидетельство предания. Впрочем, надо оговориться, очевидные особенности языка послания вызвали и у догадку, что хотя мысли этого послания всецело Павловы, однако изложение их могло принадлежать одному из его учеников – или Луке или Клименту.
Как бы то ни было, уже во II в. восток был единодушен в признании послания Павловым. Запад утвердился в сем мнении позднее (в половине IV в., с распространением сочинений Оригена). И наконец, на Карфагенском соборе (397г.) послание решительно признано было посланием Апостола Павла, по числу XIV-м.
Какие же признаки заставляли сомневаться в принадлежности послания Апостолу Павлу, чем можно ослабить их силу и какие данные говорят за принадлежность послания именно названному апостолу?
Один из наиболее очевидных признаков, дающих, по-видимому, сильное основание для сомнения в принадлежности послания Апостолу Павлу, это , где как будто речь идет от какого-то другого лица. Указывали также на не совсем обычный для Павла способ цитирования Ветхого Завета в этом послании. Обыкновенно он везде приводит места из Ветхого Завета по переводу LXX, но пользуется и еврейским текстом, если этот более точен; между тем как в послании к Евреям автор исключительно пользуется лишь LXX, хотя бы этот текст допускал значительные неточности. Самая форма цитирования значительно отступает от обычной для Павла. Если в других посланиях он обыкновенно выражается: «глаголет Писание» или «такой-то писатель», то здесь представляются говорящими или Бог, или Дух Святой. Наконец, последнее послание отличается от других и большею чистотою языка, напоминающего более Евангелие и Деяния Луки.
В противовес всему этому достаточно указать на несколько мест послания, где личность писателя, если не упоминается, то ясно открывается (ср. и д.), и где отдельные выражения и воззрения оказываются совершенно родственными Павловым (ср. напр. Евр 10и ). Не оставляет сомнения относительно автора послания и все вообще содержание, и самый дух послания. Что же касается того обстоятельства, что апостол, вопреки обычаю своему, не именует себя нигде в послании, то и это самое, находя справедливое себе объяснение, служит лишь к большему подтверждению его авторства. Дело в том, что апостол должен был считаться с весьма враждебными к нему чувствами своих соплеменников, к которым направлялось его послание, почему и счел нужным не упоминать своего имени.
Повод, а отчасти и время написания послания устанавливаются из , и дал.; Евр.10и дал. и др. мест. Эти места говорят о большой опасности для веры в смешении христианских требований с иудейскими и о необходимости установить совершенно самостоятельное и довлеющее значение христианства независимо от иудейства. Такая опасность угрожала особенно Палестинским христианам из иудеев, которые никак не могли свыкнуться со своим новым положением в христианстве и продолжали не только в силу привычки, но и в силу убеждений совершать все храмовые обряды и законы иудейские, считая их существенно важными для спасения. В последующее время, когда церковь Палестинская лишилась такого влиятельного предстоятеля, как Апостол Иаков († 62 г. по Р. Х.), и когда стало закрадываться в души многих разочарование относительно Царства Мессии, в котором приходилось переносить столько страданий, и участие в котором соединялось с потерею национальности и характернейших особенностей Израиля, – тогда многие оставили христианские собрания и возвратились снова к иудейскому служению. Другие, не устояв в истинной вере, впали в особого рода ожесточенное состояние, потом выродившееся в ересь эвифнеев и назореев. Более всего, все (прибл. около 66 года ср. ) это должно было ложиться на душу такого ревнителя, как Павел, почему он и пишет Палестинцам свое послание, цель которого ясно указывается в . Это – увещание не оставлять веры в Иисуса Христа и надежды на Него. Он есть исполнение всего, что в Ветхом Завете составляло только предмет преобразований и обетований. И если слава Нового Завета, сменившего старый, сокрывается доселе в сумраке страданий, то это вполне согласно с чаяниями и духом христианства () и не исключает надежды в будущем достигнуть соответствующего величия и славы путем страданий.
Главные мысли послания: превосходство Основателя христианской веры, как Богочеловека, пред Моисеем (); превосходства осветительных и спасительных средств, данных людям через Иисуса Христа, как Божественного Первосвященника, седящего одесную Бога Отца (), и, наконец, превосходство самих верующих во Христа при столь благодатных средствах для спасения от греха и смерти и теснейшего общения с Богом, под руководством пастырей и учителей Церкви.
Такое обоснование и уяснение духа и силы христианства делает послание в высшей степени важным и ценным не для одних евреев, но и для всех верующих всех времен и народов, давая необходимейшее завершение всем другим посланиям апостольским, в которых заключена вся система христианского богословия.
Первоначальный язык послания, по мнению некоторых, еврейский; на греческий же язык оно переведено, вероятно, Климентом, папою Римским.
Увещание к перенесению страданий по примеру Начальника веры (1–3). Польза Божественных наказаний (4–11). Увещание к бодрости, миру со всеми и святости (12–17). Новый Завет вместо Ветхого (18–24). Увещание к послушанию Божию (25–29).
Евр.12:1. Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще,
Как облако своею тенью защищает того, кого палят жгучие лучи, так и воспоминание о святых восстановляет и укрепляет душу, удрученную бедствиями. Не сказал: висящий над нами, но: «облежащ нас», что означает более и показывает, что, облегая кругом, это облако свидетелей делает нас более безопасными… (Злат.). – «Всякое бремя». Какое – «всякое»? Т. е. сон, нерадение, низкие помыслы, все человеческое (Злат.). – «Запинаюший нас грех» τηνευπερίστατον αμαρτίαν, точнее слав.: «удобь обстоятельный грех», т. е. или удобно овладевающий нами, или удобно побеждаемый; лучше последнее, так как мы можем, если захотим, легко победить грех (3лат.). – «Терпением да течем» («с терпением будем проходить»). Не сказал: будем бороться… но что всего легче на поприще, то и поставляет на вид. Не сказал также: усилим течение, но: будем терпеливы в том же самом течении, не будем ослабевать (Злат.).
Евр.12:2. взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия.
Потом представляет главное утешение, которое он предлагает и прежде, и после – Христа… «взирающе», говорит, т. е. чтобы нам научиться подвигам, будем взирать на Христа (Злат.). – «Вместо предлежавшей Ему радости претерпел крест…», т. е. Он мог бы и не страдать, если бы захотел, потому что Он «беззакония не сотвори, ниже обретеся лесть во устех Его» (Ис 53:9; Ин.14:30, 10:18). Если же Он, не имея никакой нужды быть распятым, распялся для нас, то не тем ли более справедливо нам переносить все мужественно? (Злат.). – «Пренебрегши посрамление…» «Пусть Он умер: но для чего поносной смертью? Не для чего иного, как для того, чтобы изучить нас ставить ни во что славу человеческую» (Злат.). – «Возсел одесную Престола Божия…» Замечаешь победную награду? То же говорит Павел и в другом послании (Флп.2:9-10). Это говорит он о Христе по плоти» (Злат.).
Евр.12:3. Помыслите о Претерпевшем такое над Собою поругание от грешников, чтобы вам не изнемочь и не ослабеть душами вашими.
Справедливо апостол прибавил это, потому что если страдания ближних ободряют нас, то какого утешения не доставят нам страдания Владыки? (Злат.).
Евр.12:4. Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха,
Смысл этих слов следующий: вы еще не подверглись смерти, вы только потеряли имущество и славу, вы только потерпели изгнание; Христос пролил кровь Свою за вас, а вы и за себя не пролили ее; Он даже до смерти стоял за истину, подвизаясь за Вас, а вы еще не подвергались опасностям, угрожающим смертью (Злат.). – «Подвизаясь против греха» Здесь апостол показывает, что и грех сильно нападает и также вооружен (Злат.).
Евр.12:5. и забыли утешение, которое предлагается вам, как сынам: сын мой! не пренебрегай наказания Гоcподня, и не унывай, когда Он обличает тебя.
«Забыли утешение», т. е. опустили руки, ослабели (Злат.). «Которое предлагается вам, как сынам». Представив утешение от дел, теперь апостол сверх того прибавляет утешение от изречений, от приведенного свидетельства: «не унывай, – говорит, – когда Он обличает тебя»… Итак, это – дело Божие; а немало доставляет утешения то, когда мы убеждаемся, что случившееся могло произойти по действию Божию, по Его попущению (Злат.).
Евр.12:6. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает.
Ты не можешь, говорит, сказать, что есть какой-нибудь праведник, не терпевший скорбей, и хотя нам так кажется, но иных скорбей мы не знаем. Следовательно, всякому праведнику необходимо пройти путем скорби. Если иначе невозможно, то следует, что тесным путем шли все те, которые вошли в жизнь (Злат.).
Евр.12:7. Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец?
Если Бог наказывает нас, то для исправления, а не для истязания, не для мучения, не для страданий. Смотри, как апостол тем самым, из-за чего они считали себя оставленными, внушает им уверенность, что они не оставлены, и как бы так говорит: претерпевая такие бедствия, вы уже думаете, что Бог оставил и ненавидит вас? Нет, если бы вы не страдали, тогда следовало бы опасаться этого, потому что если «Он биет всякого сына, его же приемлет», то небиемый, быть может, не сын. Но как, скажете, разве злые люди не страдают? Конечно, страдают – как же иначе? – но он не сказал: всякий биемый есть сын, а: всякий сын бывает бием. Потому ты не можешь говорить: есть много и злых людей, которых бьют, напр.: человекоубийцы, разбойники, чародеи, гробокопатели. Они бывают наказываемы за собственные злодеяния; они бывают не биемы, как сыны, но наказываемы, как злодеи; а вы – как сыны (Злат.).
Евр.12:8. Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны.
Как в семействах отцы не заботятся о детях незаконнорожденных… так и в настоящем случае. Потому, если не быть наказанными свойственно детям незаконнорожденным, то нужно радоваться наказанию, как знаку истинного родства (Злат.).
Евр.12:9. Притом, если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить?
Евр.12:10. Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей – для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его.
Опять заимствует ободрение от собственных их страданий, которые они сами терпели… Если дети повинуются плотским родителям, то как не повиноваться Отцу Небесному? Притом здесь не в этом только различие и не в лицах только, но и в самых побуждениях и действиях. Не по одному и тому же побуждению наказывают Он и они (Бог и плотские родители)… Последние часто делают это для собственного удовольствия и не всегда имея в виду пользу, здесь же нельзя этого сказать, так как Бог делает это не из каких-нибудь собственных видов, а для вас, единственно для вашей пользы…, не для того, чтобы получить что-либо от нас, но чтобы дать нам…, чтобы мы сделались способными к принятию Его благ (Злат.). – «Иметь участие в святости Его» – чтобы мы сделались достойными Его, по возможности. Он заботится, чтобы вы приняли, и употребляет все меры к тому, чтобы дать вам…, следовательно, наказание полезно, ибо доставляет святость. И, конечно, так. Ведь если оно истребляет леность, порочные пожелания, привязанность к предметам житейским, если оно сосредоточивает душу, если располагает ее презирать все здешнее, – а отсюда и происходит скорбь, – то не свято ли оно, не привлекает ли оно благодати Духа? (Злат.).
Евр.12:11. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности.
Принимающие горькие лекарства сначала испытывают неприятное чувство, а потом чувствуют пользу. Такова и добродетель, таков и порок: в последнем испытывается сначала удовольствие, а потом скорбь; в первой – сначала скорбь, а потом удовольствие. И, однако, то и другое неравно; совершенно не одно и тоже – наперед испытать скорбь, а после – удовольствие, или – испытать наперед удовольствие, а после – скорбь. Почему? Потому что в последнем случае ожидание будущей скорби уменьшает настоящее удовольствие, а в первом – ожидание предстоящего удовольствия много ослабляет настоящую скорбь, так что иногда там не чувствуется даже никакого удовольствия, а здесь – никакой скорби. Впрочем, не в этом только отношении есть различие, но и в другом – в том именно, что неравны относительно продолжительности времени, но одно меньше, а другие – гораздо больше… Отсюда Павел и заимствует утешение… Вы скорбите? – говорит он. Это понятно: таково всегда наказание, с этого оно начинается…, кажется не радостью (следовательно, не есть на самом деле)…. за то после «наученным через него», т. е. долго терпевшим и страдавшим, «доставляет мирный плод праведности», слав.: «плоды мирны» (καρπόν ειρηνικόν) выражая так великое их множество (Злат.).
Евр.12:12. Итак укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени
Евр.12:13. и ходите прямо ногами вашими, дабы хромлющее не совратилось, а лучше исправилось.
Говорит как бы скороходам, бойцам и ратоборцам. Видишь ли, как он вооружает их, как возбуждает их… Если наказание происходит от любви и благопопечительности в ведет к доброму концу, – как доказал он и делами, и словами, и всем, – то для чего вы ослабеваете? Так делают только отчаявшиеся, не подкрепляемые надеждою на будущее. Идите, говорит, прямо, чтобы хромающее не кривилось более, но пришло в прежнее состояние… Видишь, что от нас зависит совершенно исцелиться… (Злат.).
Евр.12:14. Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа.
О чем говорил он выше (Евр 10:25), то же выражает и здесь. В искушениях ничто столько не делает нас удобопобеждаемыми и удобоуловляемыми, как разделение. И вот тому доказательство: рассей отряд воинов в сражении, и неприятелям не будет никакого труда взять и связать их… (Злат.). – «Мир со всеми…», следовательно, и с делающими зло (Рим 12:18)…, потому что ничто столько не пристыжает делающих зло, как если мы мужественно переносим наносимые оскорбления и не мстим ни словом, ни делом (Злат.).
Евр.12:15. Наблюдайте, чтобы кто не лишился благодати Божией; чтобы какой горький корень, возникнув, не причинил вреда, и чтобы им не осквернились многие;
«Видишь, говорит Златоуст, как апостол везде заповедует всякому содействовать общему спасению? (Евр 3:13). Не предоставляйте, говорит, всего учителям, не возлагайте всего на предстоятелей; и вы можете назидать друг друга… (1 Сол.5:11, 4:18) Вы можете, если захотите, больше нас сделать друг для друга; вы чаще обращаетесь друг с другом, лучше нас знаете дела свои, видите взаимные недостатки, больше имеете откровенности, любви и общительности; а это немаловажно для научения, но доставляет великие и благодетельные удобства». – «Чтобы кто не лишился благодати Божией». Благодатью Божиею апостол называет будущие блага, евангельскую веру, добродетельную жизнь: все это от благодати Божией (Злат.). – «Чтобы какой горький корень…» и т. д. Это говорится во Второзаконии (Втор.29:18), а самое выражение в переносном смысле заимствовано из примера растений. Если будет такой «корень горести», т. е. приносящий вред, то не позволяй ему пускать ростков, но вырывай его, чтобы он не принес свойственных ему плодов, чтобы не заразил и не осквернил других… Справедливо он называет грех горьким; действительно, нет ничего столь горького, как грех. Это знают те, которые после худых дел угрызаются совестью и испытывают великую горечь… Свойство горького – быть вредным. И прекрасно он выразился: «корень горести», не сказал: горький, но: «горести». Горький корень может приносить плоды сладкие, но корень – источник и основание горести – «когда не может приносить плода сладкого, в нем все горько, нет ничего сладкого, все невкусно, все неприятно, все исполнено ненависти и отвращения» (Злат.). – «Чтобы им не осквернились многие…», т. е. чтобы того не было, отлучайте от себя людей развратных (Злат.).
Евр.12:16. чтобы не было между вами какого блудника, или нечестивца, который бы, как Исав, за одну снедь отказался от своего первородства.
Пусть никто не будет, подобно Исаву, «сквернителем», т. е. чревоугодником, невоздержным, преданным миру, презирающим блага духовные…, который данную от Бога честь отдал по собственной беспечности, и для малого удовольствия потерял величайшую честь и славу (Злат.).
Евр.12:17. Ибо вы знаете, что после того он, желая наследовать благословение, был отвержен; не мог переменить мыслей отца, хотя и просил о том со слезами.
«Что это значит? Неужели он отвергает покаяние? Нет. Но – как же говорит »покаяния места не обрете«? (μετανοίας γαρ τόπον αύκ εύρεν). Если он осуждал себя, если сильно плакал, то почему »не обрете места покаяния«? Потому что это не было следствием раскаяния. Как печаль Каина не была следствием раскаяния, – что и доказал убийством, – так и здесь слова (Исава) не были следствием раскаяния, что после он также доказал убийством: и он намерением своим умертвил Иакова. »Да приближаются«, говорил он, »дние плача отца моего, да бых убил Иакова, брата моего« (Быт.27:41). Потому слезы не могли сообщить ему покаяния. И не просто сказал: »покаяния«, но: »аще и со слезами поискал покаяния места не обрете«. Почему? Потому, что не раскаялся надлежащим образом» (Злат.). – «Не обрете, – говорит, – покаяния», или потому, что согрешил более, нежели сколько можно загладить покаянием, или потому, что не принес достойного покаяния; следовательно, есть грехи, превышающие покаяние. Посему не будем допускать падения неисцельного; пока мы только хромаем, то легко исправиться; а когда расстроимся совершенно, тогда что будет с нами? Он обращает это к тем, которые еще не пали, удерживает их страхом и говорит, что падший не может получить утешения. А падшим, чтобы они не предались отчаянию, внушает противное» (Злат.).
Евр.12:18. Вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем, не ко тьме и мраку и буре,
Евр.12:19. не к трубному звуку и гласу глаголов, который слышавшие просили, чтобы к ним более не было продолжаемо слово,
Евр.12:20. ибо они не могли стерпеть того, что заповедуемо было: если и зверь прикоснется к горе, будет побит камнями (или поражен стрелою);
Евр.12:21. и столь ужасно было это видение, что и Моисей сказал: «я в страхе и трепете».
Ср. Исх 20:18-19, 19:12-13, 16, 18. О страхе Моисея (21 ст.), не говорится им самим при описании этих событий. Очевидно, апостол пользовался здесь каким-либо преданием, на котором основывался, вероятно, и первомученик Стефан, также упоминающий о страхе Моисея в своей речи (Деян 7:32). Некоторое основание этого предания можно усматривать во Втор.9:19, где Моисей говорит: «я страшился гнева и ярости, которыми Господь прогневался на вас и хотел погубить вас…» (что было после разбития скрижалей).
Евр.12:22. Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов,
Евр.12:23. к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства,
Евр.12:24. и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева.
«Видишь, сколькими доводами он доказал превосходство Нового Завета пред Ветхим? Вместо земного Иерусалима – небесный; вместо Моисея – Иисус; вместо народа – все Ангелы…, все сонмы верных… Итак, не скорбите, говорит: вы будете с ними» (Злат.). Некоторые, делая сравнение, унижают все тогдашнее, чтобы более возвысить настоящее; но я считаю и то дивным, но вместе доказываю, что наше гораздо превосходнее и удивительнее. Оно вдвойне велико; как славное и важнейшее, и вместе с тем как более доступное и краткое… Те не удостоились того, чего мы… Они видели мрак и облако, слышали голос. Но и ты слышал голос Божий, только не через облако, а через плоть Христову, и при том не смутился и не устрашился, но стоял и беседовал с Ходатаем… Тогда и Моисей устрашился, а ныне – никто. Тогда народ стоял внизу, а мы не внизу, но выше неба, близ Самого Бога, как сыны Его, а не так, как Моисей; там была пустыня, а здесь город, и тьмы Ангелов… Те не подходили, а стояли вдали, равно как и Моисей; а вы приступили (Злат.). – «Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Ср. Евр 11; Быт 4:10). «Кровь Авелева еще и ныне прославляется, впрочем не так, как Христова, потому что эта очистила всех и издает глас тем славнейший и важнейший, чем больше свидетельствуют о ней самые дела» (Злат.). Если кровь говорит, то тем более находится в живых Сам Закланный. А что говорит она – послушай: «и Дух ходатайствует воздыхании неизглаголанными» (Рим 8:26). Каким образом говорит: входя в чистую душу, возвышая ее и побуждая говорить (Злат.).
Евр.12:25. Смотрите, не отвратитесь и вы от говорящего. Если те, не послушав глаголавшего на земле, не избегли наказания, то тем более не избежим мы, если отвратимся от Глаголющего с небес,
Евр.12:26. Которого глас тогда поколебал землю, и Который ныне дал такое обещание: еще раз поколеблю не только землю, но и небо.
Если те не избегли наказания, не послушавшись заповедавшего на земле, то как можем мы не слушаться заповедующего с неба?.. Хотя и там и здесь Один и тот же, но особенно страшен изрекающий «с небес». Апостол говорит о различии не лиц, а даров (Злат.).
Евр.12:27. Слова: «еще раз» означают изменение колеблемого, как сотворенного, чтобы пребыло непоколебимое.
Все будет изменено и устроится к лучшему свыше; это выражается здесь приведенными словами. Что же ты скорбишь, страдая в мире временном, бедствуя в мире скоропреходящем? Если бы в будущей судьбе мира была ненадежность, то ожидающему конца следовало бы скорбеть. – «Чтобы пребыло», говорит, «непоколебимое». А что непоколебимо? Будущее (Злат.).
Евр.12:28. Итак мы, приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом,
«Будем хранить благодать» – έχωμεν χάριν – да имамы благодать, т. е. будем благодарить Бога, будем твердыми. Мы должны не только не роптать в настоящих бедствиях, но и воздавать Богу величайшую благодарность за них ради благ будущих (Злат.). Невозможно служить благоугодно Богу, не воздавая Ему благодарности за все – и за искушения, и за утешения. – «С благоговением и страхом», т. е. не будем говорить ничего дерзкого, ничего бесстыдного, но станем благоустроять себя так, чтобы заслужить уважение (Злат.).
Евр.12:29. потому что Бог наш есть огнь поядающий.
Как выше апостол назвал Бога Судиею всех, т. е. не только Иудеев, или верных, но и всей вселенной, так здесь называет Его и «огнем поядающим», внушая страх спасительный тем, кто и в новой благодати не перестает нуждаться в нем.
Нашли ошибку в тексте? Выделите её и нажмите: Ctrl + Enter