Действие происходит в Москве. Мать главного героя, тридцатисемилетнего инженера Виктора Дмитриева, Ксения Федоровна тяжело заболела, у неё рак, однако сама она считает, что у неё язвенная болезнь. После операции её отправляют домой. Исход ясен, однако она одна полагает, что дело идёт на поправку. Сразу после её выписки из больницы жена Дмитриева Лена, переводчица с английского, решает срочно съезжаться со свекровью, чтобы не лишиться хорошей комнаты на Профсоюзной улице. Нужен обмен, у неё даже есть на примете один вариант.
Было время, когда мать Дмитриева действительно хотела жить с ним и с внучкой Наташей, но с тех пор их отношения с Леной стали очень напряжёнными и об этом не могло быть речи. Теперь же Лена сама говорит мужу о необходимости обмена. Дмитриев возмущён - в такой момент предлагать это матери, которая может догадаться, в чем дело. Тем не менее он постепенно уступает жене: она ведь хлопочет о семье, о будущем дочери Наташи. К тому же, поразмыслив, Дмитриев начинает успокаивать себя: может быть, с болезнью матери не все так бесповоротно, а значит, то, что они съедутся, будет только благом для неё, для её самочувствия - ведь свершится её мечта. Так что Лена, делает вывод Дмитриев, по-женски мудра, и зря он на неё сразу набросился.
Теперь он тоже нацелен на обмен, хотя и утверждает, что ему лично ничего не надо. На службе он из-за болезни матери отказывается от командировки. Ему нужны деньги, так как много ушло на врача, Дмитриев ломает голову, у кого одолжить. Но, похоже, день для него складывается удачный: деньги предлагает со свойственной ей чуткостью сотрудница Таня, его бывшая любовница. Несколько лет назад они были близки, в результате у Тани распался брак, она осталась одна с сыном и продолжает любить Дмитриева, хотя понимает, что эта любовь безнадёжна. В свою очередь Дмитриев думает, что Таня была бы ему лучшей женой, чем Лена. Таня по его просьбе сводит Дмитриева с сослуживцем, имеющим опыт в обменных делах, который ничего конкретного не сообщает, но даёт телефон маклера. После работы Дмитриев с Таней берут такси и едут к ней домой за деньгами. Таня счастлива возможности побыть с Дмитриевым наедине, чем-то помочь ему. Дмитриеву искренне жаль её, может быть, он бы и задержался у неё дольше, но ему нужно торопиться на дачу к матери, в Павлиново.
С этой дачей, принадлежащей кооперативу «Красный партизан», связаны у Дмитриева тёплые детские воспоминания. Дом строил его отец, инженер-путеец, всю жизнь мечтавший оставить эту работу, чтобы заняться сочинением юмористических рассказов. Человек неплохой, он не был удачливым и рано умер. Дмитриев помнит его отрывочно. Лучше он помнит своего деда, юриста, старого революционера, вернувшегося в Москву после долгого отсутствия (видимо, после лагерей) и жившего некоторое время на даче, пока ему не дали комнату. Он ничего не понимал в современной жизни. С любопытством взирал и на Лукьяновых, родителей жены Дмитриева, которые тогда тоже гостили в Павлинове летом. Однажды на прогулке дед, имея в виду именно Лукьяновых, сказал, что не надо никого презирать. Эти слова, явно обращённые к матери Дмитриева, часто проявлявшей нетерпимость, да и к нему самому, хорошо запомнились внуку.
Лукьяновы отличались от Дмитриевых приспособленностью к жизни, умением ловко устроить любые дела, будь то ремонт дачи или устройство внучки в элитарную английскую школу. Они - из породы «умеющих жить». То, что Дмитриевым казалось неодолимым, Лукьяновыми решалось быстро и просто, только им одним ведомыми путями. Это было завидное свойство, однако такая практичность вызывала у Дмитриевых, особенно у его матери Ксении Федоровны, привыкшей бескорыстно помогать другим, женщины с твёрдыми нравственными принципами, и сестры Лоры, высокомерную усмешку. Для них Лукьяновы - мещане, пекущиеся только о личном благополучии и лишённые высоких интересов. В их семье даже появилось словцо «олукьяниться». Им свойственен своего рода душевный изъян, проявляющийся в бестактности по отношению к другим. Так, например, Лена перевесила портрет отца Дмитриева из средней комнаты в проходную - только потому, что ей понадобился гвоздь для настенных часов. Или забрала все лучшие чашки Лоры и Ксении Федоровны.
Дмитриев любит Лену и всегда защищал её от нападок сестры и матери, но он и ругался с ней из-за них. Он хорошо знает силу Лены, «которая вгрызалась в свои желания, как бульдог. Такая миловидная женщина-бульдог с короткой стрижкой соломенного цвета и всегда приятно загорелым, слегка смуглым лицом. Она не отпускала до тех пор, пока желания - прямо у неё в зубах - не превращались в плоть». Одно время она толкала Дмитриева к защите диссертации, но он не осилил, не смог, отказался, и Лена в конце концов оставила его в покое.
Дмитриев чувствует, что родные осуждают его, что считают его «олукьянившимся», а потому отрезанным ломтём. Особенно это стало заметно после истории с родственником и бывшим товарищем Лёвкой Бубриком. Бубрик вернулся в Москву из Башкирии, куда распределился после института, и долгое время оставался без работы. Он присмотрел себе место в Институте нефтяной и газовой аппаратуры и очень хотел туда устроиться. По просьбе Лены, жалевшей Лёвку и его жену, хлопотал по этому делу её отец Иван Васильевич. Однако вместо Бубрика на этом месте оказался Дмитриев, потому что оно было лучше его прежней работы. Все сделалось опять же под мудрым руководством Лены, но, разумеется, с согласия самого Дмитриева. Был скандал. Однако Лена, защищая мужа от его принципиальных и высоконравственных родственников, взяла всю вину на себя.
Разговор об обмене, который начинает с сестрой Лорой приехавший на дачу Дмитриев, вызывает у той изумление и резкое неприятие, несмотря на все разумные доводы Дмитриева. Лора уверена, что матери не может быть хорошо рядом с Леной, даже если та будет на первых порах очень стараться. Слишком разные они люди. Ксении Федоровне как раз накануне приезда сына было нехорошо, потом ей становится лучше, и Дмитриев, не откладывая, приступает к решающему разговору. Да, говорит мать, раньше хотела жить вместе с ним, но теперь - нет. Обмен произошёл, и давно, говорит она, имея в виду нравственную капитуляцию Дмитриева.
Ночуя на даче, Дмитриев видит свой давний акварельный рисунок на стене. Когда-то он увлекался живописью, не расставался с альбомом. Но, провалившись на экзамене, с горя бросился в другой, первый попавшийся институт. После окончания он не стал искать романтики, как другие, никуда не поехал, остался в Москве. Тогда уже были Лена с дочерью, и жена сказала: куда ему от них? Он опоздал. Его поезд ушёл.
Утром Дмитриев уезжает, оставив Лоре деньги. Через два дня звонит мать и говорит, что согласна съезжаться. Когда наконец слаживается с обменом, Ксении Федоровне становится даже лучше. Однако вскоре болезнь вновь обостряется. После смерти матери у Дмитриева происходит гипертонический криз. Он сразу сдал, посерел, постарел. А дмитриевскую дачу в Павлинове позже снесли, как и другие, и построили там стадион «Буревестник» и гостиницу для спортсменов.
Повесть «Обмен» Трифонова, была написана и опубликована в 1969 году в «Новом мире». Это история о противостоянии двух семейств, которые никак не могут прийти к компромиссу во взаимоотношениях. В своем произведении автор затрагивает важные социальные проблемы, которые остаются актуальными и по сей день.
Главные герои
Виктор Дмитриев – мужчина 37 лет, добрый, любящий, но совершенно безвольный.
Елена Дмитриева (Лукьянова) – супруга Виктора, настойчивая, амбициозная, хваткая женщина, переводчица.
Ксения Федоровна – мать Виктора, добрая, отзывчивая женщина, библиограф.
Другие персонажи
Наташа – дочь Виктора и Елены, шестиклассница.
Вера Лазаревна – мать Елены.
Таня – коллега Виктора, его бывшая любовница.
Когда Ксения Федоровна, мать Виктора Дмитриева, почувствовала себя плохо, ей пришлось лечь на обследование в больницу. В результате у женщины был обнаружен рак, но ей сообщили, что недомогание вызвала язвенная болезнь. После операции Ксения Федоровна « почувствовала улучшение, стала вскоре ходить », а через пару месяцев вернулась домой, в полной уверенности, что « идет на поправку ».
Именно в этот момент супруга Дмитриева, Лена, решила произвести обмен и съехаться со свекровью, жившей в просторной комнате. Разговоры об обмене Виктор начинал гораздо раньше, когда между матерью и женой еще не было « окостеневшей и прочной вражды », но Лена всегда отказывалась.
Одно время Дмитриев настойчиво пытался примирить двух дорогих его сердцу людей, но у него этого не вышло. Он искренне не понимал, почему « две интеллигентные, всеми уважаемые женщины » никак не хотели идти на сближение. Не помогло воцарению мира в семье даже рождение дочери Наташи.
Лена взялась за дело с обменом со всей решительностью, на которую была способна. При некоторой душевной черствости у нее было сильнейшее качество – « умение добиваться своего ». Виктор поначалу возмутился бестактностью супруги, но после начал ее оправдывать. Ведь она старалась не для себя, а ради будущего всей семьи, комфортной жизни Наташеньки. К тому же, бывали ведь случаи излечения от страшной болезни, и вполне возможно, что жизнь с детьми и любимой внучкой пойдет матери на пользу…
Отношения Виктора с женой были неплохими, но свою ложку дегтя в бочку меда вносила теща. Живя по соседству, она считала своим долгом каждый день появляться у Дмитриевых под предлогом помощи, но на самом деле, чтобы « беспардонно вмешиваться в чужую жизнь ».
На работе из-за болезни матери Виктору пришлось отказаться от давно запланированной командировки в Сибирь. Все мысли его были заняты тем, где раздобыть деньги для предстоящего обмена жилья. Можно было бы занять у тещи, « но это уж значило – докатиться ».
Узнав, что Виктору нужны деньги, свою помощь предложила сотрудница Таня, которая в прошлом была его любовницей. Несколько лет назад они были близки, но после связь разорвалась. У молодой женщины распался брак, а Дмитриев жил по-прежнему, хотя и понимал, что Таня « была бы ему лучшей женой ».
По просьбе Виктора Татьяна свела его с сослуживцем, у которого уже был опыт обмена, и тот дал телефон маклера. После работы они отправились домой к Татьяне, чтобы она смогла передать деньги. Виктору жаль бывшую любовницу, которая все еще была влюблена в него, в то время как он уже ничего не чувствовал.
С дачей в Павлинове, где теперь находилась мать и сестра Лора, у Виктора были связаны самые теплые воспоминания. Дача была построена отцом, инженером-путейцем, который всегда мечтал бросить все и « заняться сочинением юмористических рассказиков ». Отец « рано умер, ничего не успел». Гораздо Дмитриев помнил своего деда – старого революционера, юриста, жившего на даче после возвращения из лагерей.
Выйдя на нужной остановке, Виктор с ужасом представил себе, как трудно будет говорить ему об обмене с матерью и Лорой. Сестра непременно поймет, кто является истинным инициатором обмена, ведь она « хитра, прозорлива и очень не любит Лену ». Лора никогда не понимала, как можно не любить их мать, которая всю жизнь всем помогала, чем могла – « кровом, советом, сочувствием ». Потому она так и не примирилась с выбором брата.
Родители Лены – чета Лукьяновы – относились с « недоверием ко всем и каждому» . Это были люди, которые обладали удивительной способностью ловко устраивать свои дела и прекрасно приспосабливаться к любым условиям жизни. Все проблемы, которые казались семейству Дмитриевых непреодолимыми, Лукьяновы решали быстро и легко, будто играючи.
Дмитриевы, в свою очередь, относились к Лукьяновым с некоторым презрением. Они считали их приспособленцами и мещанами, лишенными каких-либо высоких интересов. Близкие Виктора считали, что он полностью попал под влияние своей жены, а потому стал для них отрезанным ломтем.
Когда Виктор, наконец, решился войти в дом, он узнал, что матери стало хуже. Узнав о планах Дмитриевых касательно обмена, Лора высказалась решительно против него – « сначала все будет мило, благородно, а потом начнется раздражение », уж слишком разные они люди.
Скрепя сердцем Виктор предложил матери вариант обмена, но она, к его большому удивлению, отказалась. Ксения Федоровна призналась, что раньше очень хотела жить вместе с сыном и внучкой, но теперь – нет. По ее словам, « обмен произошел », и очень давно, намекая на полное подчинение Виктора Елене.
Спустя три дня Ксения Федоровна позвонила сыну на работу, и сказала, что « согласна съезжаться, только просила, чтоб побыстрей ». После длительной волокиты вопрос с обменом благополучно решился, а спустя некоторое время Ксения Федоровна скончалась.
После смерти матери с Виктором « сделался гипертонический криз », он заметно постарел, обрюзг. Дачи в Павлинове снесли и на их месте построили « стадион «Буревестник» и гостиницу для спортсменов ».
Заключение
Несмотря на то, что в произведении описана бытовая семейная история, автору удалось в полной мере раскрыть нравственные проблемы, характерные для многих семей: душевную черствость, равнодушие к близким, слабохарактерность, корыстолюбие.
Краткий пересказ «Обмен» будет полезен как для читательского дневника, так и при выполнении домашних заданий по литературе.
Тест по повести
Проверьте запоминание краткого содержания тестом:
Рейтинг пересказа
Средняя оценка: 4.5 . Всего получено оценок: 189.
Повесть Юрия Трифонова « Обмен » рассказывает нам эпизод из жизни инженера Виктора Дмитриева. Он живёт в московской квартире вместе со своей женой Леной. Мать Дмитрия, Ксения Фёдоровна, тяжело заболевает, у неё обнаруживают раковую опухоль.
Ей сделали операцию, но надежды на успех мало. Впрочем, Ксения Федоровна не сильно была обеспокоена этим – она посчитала, что у неё была язва, почувствовала улучшение и уверилась в скорейшем выздоровлении. Когда мать выписали, жена Виктора твёрдо решила совершить обмен с некими Маркушевичами, а семье поехать жить вместе со свекровью. Так начинается внутренний конфликт главного героя.
Обмен свершается, но это не приносит главному герою счастья. Будучи в душевных метаниях, он вспоминает своё детство, молодость и постепенный распад отношений в семье.
Повесть учит, что эгоизм под влиянием жизненных трудностей сводит жизнь к драматическому существованию.
Читать краткое содержание Обмен Трифонова
Виктор догадывался, что Лена придумала обмен недвижимостью только из хладнокровного расчёта, ведь отношения между матерью и женой давно уже не были гладкими – они постепенно переросли в окостеневшую вражду. Когда-то, правда, они действительно хотели жить вместе, но с тех пор всё кардинально изменилось. Между двумя интеллигентными, уважаемыми женщинами стояла непреодолимое препятствие, и Виктор чувствовал себя беспомощно зажатым в череду глупых, бесконечных конфликтов. Он возмущён женой – ведь нельзя бестактно говорить о выгоде, когда мать умирает. Однако, он сам себя успокаивает - жена ведь думает о будущем благополучии дочери Наташи, а если болезнь матери не так уж и страшна, то всё выйдет как нельзя лучше.
Виктор всё же соглашается с женой. На работе ему предлагают командировку, но он вынужден отказаться из-за болезни Ксении Фёдоровны. Дмитриев ищет средства, так как лечение обошлось недёшево. Сотрудница Таня помогает Виктору найти телефон проверенного маклера. Она была его любовницей, и счастлива просто находиться рядом, хотя и знает, что между ними больше ничего никогда не будет. Дмитриев испытывает симпатию к Тане, но ему нужно торопиться на дачу, к сестре и матери.
Это дачу в Павлиново давным-давно построил его отец Георгий Алексеевич, инженер-путеец. Его Дмитриев помнит отрывочно, одну только внешность и нрав – тёмные усы и борода, очки, и повсюду носил с собой записную книжку, куда записывал юмористические рассказы собственного сочинения. Это дело он считал истинным призванием. Помогал голодающим родственникам, корил недалёких братьев за суетливость и жадность. Отец был очень неплохим человеком, рано умер и прожил неудачливую жизнь.
Лучше запомнился Виктору дед, старый революционер, который не понимал современных нравов и настороженно относился к родителям жены Виктора, семье Лукьяновых. Однажды дед сказал, что ни к кому не стоит относиться с презрением. Внук отлично запомнил эту фразу, обращённую к нему и его матери.
Лукьяновы были чрезвычайно практичными людьми, умеющими « пробиться » в жизни, не всегда учитывая нравственные принципы. Родня Дмитриева неизменно обвиняла их в мещанстве, « приспособленчестве ». Лена была очень упрямой женщиной, которая привыкла идти напролом к цели. Некоторое время она уговаривала мужа защитить диссертацию, но тот не справился, и Лена смирилась. Виктор любил жену и защищал её от упрёков, хотя и ругался с ней время от времени. Сестра с матерью осуждали его, считая « олукъянившимся ». Главным основанием для этого была история, произошедшая с бывшим товарищем Дмитриева Лёвкой Бубриком. С Лёвой Дмитриев дружил с самого детства, институтские годы парни тоже провели вместе. Три года Лёва проработал на промыслах в Башкирии. После этого Бубрик начал искать работу в Москве, и приглядел должность в Институте нефтяной и газовой аппаратуры. Лена будто бы жалела Лёву, и просила отца замолвить слово. Но всё закончилось тем, что на желанном Лёвой месте оказался Дмитриев, определённо не без сговора супругов, ведь эта работа была намного выгоднее, чем прежняя. Тогда произошёл большой скандал.
По прибытию на дачу между главным героям и сестрой Лорой происходит неприятный разговор. Лора даже предположить не может, что мать уживётся с Леной. Затем Дмитриев решается на судьбоносный разговор с Ксенией Фёдоровной. Женщина категорически отказывается от идеи обмена.
Ночью Виктор замечает свой старый рисунок. Раньше он чрезвычайно любил рисовать. В ту юную пору он не смог сдать экзамен, и в отчаянии поступил в первый случайный институт. После студенчества ему уже было не до романтики – рядом были Лена и маленькая Наташа, и жена отказалась испытывать судьбу, предпочитая размеренную жизнь в Москве.
Поутру Дмитриев отдал деньги сестре и уехал. Но через два дня, успокоившись и всё тщательно обдумав, позвонила Ксения Фёдоровна. Она согласилась принять у себя семью сына, только попросила, чтобы скорее переехали. Обмен, наконец, происходит. Спустя некоторое время симптомы её болезни усиливаются. Мать Дмитриева умирает, и он чрезвычайно тяжело воспринимает это – происходит гипертонический криз. Виктор заметно постарел, а его отцовскую дачу сносят под строительство стадиона.
Картинка или рисунок Трифонов - Обмен
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Самое главное Зощенко
Один мальчик Андрюша Рыженький был очень трусливым. Он боялся всех животных, а больше всего – мальчишек во дворе. Мама мальчика очень переживала, что ее сын – трус. Она объяснила Андрюше, что трусливым людям живется плохо, скучно и неинтересно
- Краткое содержание Солженицын Один день Ивана Денисовича
Рассказ «Один день Ивана Денисовича» Александр Исаевич Солженицын написал в 1959 году. Он стал первым произведением о советских концлагерях, принеся ему мировую известность
- Краткое содержание Госпожа Бовари Флобер (Мадам Бовари)
Главная героиня романа Флобера, собственно, мадам Бовари была провинциалкой с мышлением столичной светской львицы. Она рано вышла замуж за овдовевшего доктора, который лечил перелом ноги у ее отца, а сам ухаживал за молоденькой Эммой - будущей Бовари.
- Краткое содержание Пропала совесть Салтыкова-Щедрина
Рассказ о том, что у людей вдруг пропала совесть. Без неё, как оказалось, жить стало лучше. Люди начали грабить, и в конце концов остервенели. Совесть всеми забытая лежала на дороге
- Краткое содержание Киселёв Девочка и птицелёт
Главной героиней произведения стала Оля. Она живет вместе с мамой и отчимом. Больше всего на свете ей нравится слушать разную музыку. Когда она включает музыку, то к ней в голову приходят мысли и размышления
В июле мать Дмитриева Ксения Федоровна тяжело заболела, и ее отвезли в Боткинскую, где она пролежала двенадцать дней с подозрением на самое худшее. В сентябре сделали операцию, худшее подтвердилось, но Ксения Федоровна, считавшая, что у нее язвенная болезнь, почувствовала улучшение, стала вскоре ходить, и в октябре ее отправили домой, пополневшую и твердо уверенную в том, что дело идет на поправку. Вот именно тогда, когда Ксения Федоровна вернулась из больницы, жена Дмитриева затеяла обмен: решила срочно съезжаться со свекровью, жившей одиноко в хорошей, двадцатиметровой комнате на Профсоюзной улице.
Разговоры о том, чтобы соединиться с матерью, Дмитриев начинал и сам, делал это не раз. Но то было давно, во времена, когда отношения Лены с Ксенией Федоровной еще не отчеканились в формы такой окостеневшей и прочной вражды, что произошло теперь, после четырнадцати лет супружеской жизни Дмитриева. Всегда он наталкивался на твердое сопротивление Лены, и с годами идея стала являться все реже. И то лишь в минуты раздражения. Она превратилась в портативное и удобное, всегда при себе , оружие для мелких семейных стычек. Когда Дмитриеву хотелось за что-то уколоть Лену, обвинить ее в эгоизме или в черствости, он говорил: «Вот поэтому ты и с матерью моей не хочешь жить». Когда же потребность съязвить или надавить на больное возникала у Лены, она говорила: «Вот поэтому я и с матерью твоей жить не могу и никогда не стану, потому что ты – вылитая она, а с меня хватит одного тебя».
Когда-то все это дергало, мучило Дмитриева. Из-за матери у него бывали жестокие перепалки с женой, он доходил до дикого озлобления из-за какого-нибудь ехидного словца, сказанного Леной; из-за жены пускался в тягостные «выяснения отношений» с матерью, после чего мать не разговаривала с ним по нескольку дней. Он упрямо пытался сводить, мирить, селил вместе на даче, однажды купил обеим путевки на Рижское взморье, но ничего путного из всего этого не выходило. Какая-то преграда стояла между двумя женщинами, и преодолеть ее они не могли. Почему так было, он не понимал, хотя раньше задумывался часто. Почему две интеллигентные, всеми уважаемые женщины – Ксения Федоровна работала старшим библиографом одной крупной академической библиотеки, а Лена занималась переводами английских технических текстов и, как говорили, была отличной переводчицей, даже участвовала в составлении какого-то специального учебника по переводу, – почему две хорошие женщины, горячо любившие Дмитриева, тоже хорошего человека, и его дочь Наташку, упорно лелеяли в себе твердевшую с годами взаимную неприязнь?
Мучился, изумлялся, ломал себе голову, но потом привык. Привык оттого, что увидел, что то же – у всех, и все – привыкли. И успокоился на той истине, что нет в жизни ничего более мудрого и ценного, чем покой, и его-то нужно беречь изо всех сил. Поэтому, когда Лена вдруг заговорила об обмене с Маркушевичами – поздним вечером, давно отужинали, Наташка спала, – Дмитриев испугался. Кто такие Маркушевичи? Откуда она их взяла? Двухкомнатная квартира на Малой Грузинской. Он понял тайную и простую мысль Лены, от этого понимания испуг проник в его сердце, и он побледнел, сник, не мог поднять глаз на Лену.
Так как он молчал, Лена продолжала: материнская комната на Профсоюзной им понравится наверняка, она их устроит географически, потому что жена Маркушевича работает где-то возле Калужской Заставы, а вот к их собственной комнате потребуется, наверно, доплата. Иначе не заинтересуешь. Можно, конечно, попробовать обменять их комнату на что-то более стоящее, будет тройной обмен, это не страшно. Надо действовать энергично. Каждый день что-то делать. Лучше всего найти маклера. У Люси есть знакомый маклер, старичок, очень милый. Он, правда, никому не дает своего адреса и телефона, а появляется сам как снег на голову, такой конспиратор, но у Люси он должен скоро появиться: она ему задолжала. Это закон: никогда нельзя давать им деньги вперед…
Разговаривая, Лена стелила постель. Он никак не мог посмотреть ей в глаза, теперь он хотел этого, но Лена стояла к нему то боком, то спиной, когда же она повернулась и он взглянул ей прямо в глаза, близорукие, с расширенными от вечернего чтения зрачками, увидел – решимость. Наверно, готовилась к разговору давно, может, с первого дня, как узнала о болезни матери. Тогда же ее и осенило. И пока он, подавленный ужасом, носился по врачам, звонил в больницы, устраивал, терзался, – она обдумывала, соображала. И вот нашла каких-то Маркушевичей. Странно, он не испытывал сейчас ни гнева, ни боли. Мелькнуло только – о беспощадности жизни. Лена тут ни при чем, она была частью этой жизни, частью беспощадности. Кроме того, можно ли сердиться на человека, лишенного, к примеру, музыкального слуха? Лену всегда отличала некоторая душевная – нет, не глухота, чересчур сильно, – некоторая душевная неточность, и это свойство еще обострялось, когда вступало в действие другое, сильнейшее качество Лены: умение добиваться своего.
Он зацепился за то, что было вблизи: зачем нужен маклер, если квартира на Малой Грузинской уже найдена? Маклер нужен, если придется менять их комнату. И вообще чтоб ускорить весь процесс. Она не заплатит ему ни копейки до тех пор, пока не получит ордер на руки. Стоит это не так уж дорого, рублей сто, максимум полтораста. Так и есть! Его мрачность она расценила по-своему. Какая тонкая душа, какой психолог. Он сказал, что лучше бы она подождала, пока он начнет этот разговор сам, а не начнет, значит, не нужно, нельзя, не об этом сейчас надо думать.
– Витя, я понимаю. Прости меня, – сказала Лена с усилием. – Но… (Он видел, что ей очень трудно, и все-таки она договорит до конца.) Во-первых, ты уже начинал этот разговор, правда же? Много раз начинал. А во-вторых, это нужно всем нам, и в первую очередь твоей маме. Витька, родной мой, я же тебя понимаю и жалею как никто, и я говорю: это нужно! Поверь…
Она обняла его. Ее руки стискивали его все сильнее. Он знал: эта внезапная любовь неподдельна. Но почувствовал раздражение и отодвинул Лену локтем.
– Ты не должна была сейчас начинать! – повторил он угрюмо.
– Ну, хорошо, ну, извини меня. Но я же забочусь не о себе, правда же…
– Замолчи! – почти крикнул он шепотом.
Лена отошла к тахте и продолжала раскладывать постель молча. Она вынула из ящика, стоявшего в головах тахты, толстую клетчатую скатерть, служившую обыкновенно подкладкой под простыню, но иногда применявшуюся и по своему прямому назначению для обеденного стола, на скатерть положила простыню, которая вздулась и легла не очень ровно, и Лена нагнулась, вытягивая вперед руки, чтобы достать до дальнего края тахты – лицо ее при этом мгновенно налилось краской, а живот низко провис и показался Дмитриеву очень большим, – и расправила завернувшиеся углы (когда стелил Дмитриев, он никогда не расправлял углов), потом бросила на простыню, к ящику, две подушки, одна из которых была с менее свежей наволочкой, эта подушка принадлежала Дмитриеву. Вытянув из ящика и кладя на тахту два ватных одеяла, Лена сказала дрожащим голосом:
– Ты меня как будто обвиняешь в бестактности, но, честное слово, Витя, я действительно думала обо всех нас… О будущем Наташки…
– Да как ты можешь!
– Как ты можешь вообще говорить об этом сейчас? Как у тебя язык поворачивается? Вот что меня изумляет. – Он чувствовал, что раздражение растет и рвется на волю. – Ей-богу, в тебе есть какой-то душевный дефект. Какая-то недоразвитость чувств. Что-то, прости меня, недочеловеческое . Как же можно? Дело-то в том, что больна моя мать , а не твоя, правда ведь? И на твоем бы месте…
– Говори тише.
– На твоем бы месте я никогда первый…
– Тихо! – Она махнула рукой.
Оба прислушались. Нет, все было тихо. Дочка спала за ширмой в углу. Там же за ширмой стоял ее письменный столик, за которым вечерами она готовила уроки. Дмитриев смастерил и повесил над столиком полку для книг, провел туда электричество для настольной лампы – сделал за ширмой особую комнатку, «одиночку», как называли ее в семье. Дмитриев и Лена спали на широкой тахте чехословацкого производства, удачно купленной три года назад и являвшейся предметом зависти знакомых. Тахта стояла у окна, ее отделял от «одиночки» дубовый, с резными украшениями буфет, доставшийся Лене в наследство от бабушки, – вещь нелепая, которую Дмитриев много раз предлагал продать, Лена тоже была не против, но возражала теща. Вера Лазаревна жила недалеко, через два дома, и приходила к Лене почти ежедневно под предлогом «помочь Наташеньке» и «облегчить Ленусе», а на самом деле с единственной целью – беспардонно вмешиваться в чужую жизнь.
У Дмитриева тяжело заболела мать, Ксения Фёдоровна. Его жена в связи с этим затеяла обмен, желая поменять хорошую 20-метровую комнату матери на Профсоюзной и комнату, в которой жили они с Дмитриевым и дочерью Наташей, на двухкомнатную квартиру. Мать Дмитриева давно хотела жить вместе с сыном, но она ссорилась с невесткой, поэтому такую мысль оставила.
Ксения Фёдоровна Дмитриева думала, что у неё язвенная болезнь. Она почувствовала улучшение и была выписана домой. Она жила у сестры Дмитриева Лоры на бывшей даче в Павлинове. Слова жены вызывают у Дмитриева раздражение. Да и весь её облик ему неприятен.
Семья Дмитриевых живёт в плохонькой комнате в коммунальной квартире. Супруги спят на раздобытой по случаю чешской софе, а Наташка – за ширмой. Здесь же в комнате долгое время жила няня Наташи, так что о близости между супругами не могло быть и речи. Но теперь, когда няни нет, Лена рассчитывала на близость, как бы извиняясь за неприятный разговор. Дмитриев вспоминает, как его мать после его решения жениться спрашивала, хорошо ли он подумал, как Лена смеялась над её английским произношением.
Иногда Дмитриев проникался оптимизмом, и ему казалось, что всё ещё впереди. Тогда его не раздражали ни утренний шум жены и тёщи, ни некрасивая женщина на балконе соседнего дома, ни соседка по коммуналке, которая стучала в дверь ванной и требовала её освободить.
В это ясное утро раннего октября Дмитриев встревожен состоянием матери, но надеется, что всё обойдётся, потому что Ксении Фёдоровне лучше. Лена жалуется, что серьёзно заболела её мать, но Дмитриев уверен, что это обычная мигрень.
Уходя на работу, Лена напоминает, чтобы Дмитриев взял у матери ключи от городской квартиры.
Дмитриев работал в ГИНЕГА. В этот день решалась его командировка в Тюменскую область, запланированная ещё до болезни матери. Директор пошёл Дмитриеву навстречу и послал вместо него другого сотрудника.
Дмитриев понял, что это день удач, и стал думать, у кого бы одолжить денег. На лечение матери в этом месяце ушло 60 рублей, и Лора просила хотя бы 50. Просить было не у кого, разве что у тёщи, но Лена такие просьбы переживала мучительно.
Вдруг Дмитриев понял, что не сможет объяснить матери, зачем съезжаться. Он позвонил Лене, и та велела сказать матери, что это идея Дмитриева, а Лена против.
После обеда Дмитриев пошёл к экономистам и поговорил с бывшей любовницей Таней. Дмитриев сошёлся с ней 3 года назад, их отношения длились одно лето и прервались, когда вернулись с отдыха жена и дочь.
Таня сама предложила Дмитриеву денег, которые договорились взять у неё дома после работы. Дмитриев сначала отказывался: 200 рублей Таня отложила на летнее пальто, но лето уже закончилось.
Дмитриев обращается за советом к Невядомскому, который тоже сменял комнаты на квартиру, когда заболела его тёща. Через 3 дня после удачно завершённого обмена тёща умерла.
Дмитриев понял, что попадёт в Павлиново к Лоре и матери слишком поздно, потому что Таня жила в очень неудобном месте – в Нагатин, поэтому отпросился у начальницы. Он уже не раз решал свои проблемы, прикрываясь болезнью матери. Потом Дмитриев пошёл к Невядомскому, с которым был в плохих отношениях, так что Невядомский не раскрыл своих секретов и посоветовал обратиться в бюро обмена.
Пока Дмитриев и Татьяна ехали к ней домой, она расспрашивала о матери. Женщины нравились друг другу. Татьяна жалела Дмитриева. Она жила в новом 16-этажном доме на краю поля. Из окна квартиры был чудесный вид. Дмитриев думает, что мог бы жить в этой квартире.
Сын Татьяны встречает его неприветливо. Татьяна отдала деньги и угостила Дмитриева коньяком и закуской, после чего он ушёл.
Дмитриев приехал в Павлиново, в дом, построенный его отцом в кооперативе «Красный партизан» 40 лет назад. В кооператив отца Вити Дмитриева Георгия Алексеевича пригласил Василий Алексеевич, его брат, там же жил и третий брат, Николай Алексеевич. Сейчас никого, кроме сестры Лоры, в Павлинове не осталось. Отец Дмитриева был инженером-путейщиком, но считал своим призванием сочинение юмористических рассказов, один даже был напечатан. Отец окончил университет, а братья из-за гражданской войны не окончили даже гимназию. Мать Дмитриева считала, что братья ссорились из-за того, что более богатые младшие были заражены мелкобуржуазным мещанством.
Лора тоже считала, что её брат «олукьянился», когда женился на Лене Лукьяновой, то есть стал ценить выгоду больше идеи. Но Виктор видит, что «олукьянился» весь мир. Павлиново, например, перестраивается, обрастает удобствами.
Дмитриев вспомнил, как первый после свадьбы год они с Леной жили на даче. Проблему сломанной выгребной ямы легко решил предприимчивый тесть Дмитриева, которого семья Виктора осуждает за левый кирпич.
Тесть в первое же лето сделал ремонт. В одной комнате жили молодые, в другой – тесть и тёща, в третьей – Ксения Фёдоровна.
Вскоре Лора обвинила Лену в том, что она забрала лучшие чашки, ставит ведро с водой возле маминой комнаты и, наконец, перевесила папин портрет в проходную комнату. Лена не поняла, что в этом плохого, ведь ей нужен был гвоздь для часов. Из-за этого разговора обиделись тесть и тёща, их пришлось уговаривать вернуться на дачу.
С Лукьяновыми конфликтует дед. Он не понимает, как можно обращаться на «ты» с рабочим или давать деньги в магазине, чтобы оставили товар.
Дмитриев вспоминает, как рыдала Лена через 4 года, на похоронах деда. Дмитриев не поехал на поминки к тёте Жене. На похоронах он встретился с неродным племянником тёти Жени Лёвкой Бубриком. После института Лёвка поехал в Башкирию, а когда вернулся, тесть Дмитриева выбил ему место в ГИНЕГА, хотя на это место устроился Дмитриев, поддавшись на уговоры жены.
Дмитриев вспоминает, как на Дне рождения у матери произошла грандиозная ссора Дмитриевых с Леной, после которой уже 5 лет она не была у Ксении Фёдоровны. Тогда Лена в пылу спора рассказала, что Виктор сам решился занять приготовленное для Бубрика место.
Правда, потом Лена отдала Наташку бабушке, когда горели путёвки Лены и Виктора в Болгарию, а тёща ухаживала за больным тестем.
Все эти воспоминания проносятся в голове Дмитриева, пока он стоит у дома Лоры и наблюдает за её силуэтом в окне кухни. Дмитриев чувствует, что нет души роднее.
Лора и её муж Феликс заклеивали окна. Мать с шести часов спала. В полпятого ей стало плохо, начались боли. Мать встревожена: всё так же, как и в мае. Она уснула, приняв обезболивающее.
За чаем Лора предупреждает Виктора, чтобы он сказал Феликсу, что не согласен отпустить Лору в экспедицию в Куня-Ургенч. Их там ждут 18 человек. Дмитриев подаёт идею о том, что можно обменять квартиры, чтобы он ухаживал за матерью, но представляет обмен как нежелательный для себя.
Лора спрашивает, почему они не построили для себя кооперативную квартиру. Дмитриев почти искренне говорит, что лично ему ничего не надо, кроме того чтобы было хорошо их маме.
Феликс принёс письмо от Мамедова, сотрудника, который спрашивал, покупать ли на их долю спальные мешки.
Проснулась мама, и Виктор отметил, что у её постели всё ещё лежит «Доктор Фаустус» с закладкой на первой сотне страниц. Мать показывает Виктору детский рисунок и спрашивает, когда он был нарисован: до войны или после. Мать бодрится, шутит. Она считает, что Лора может уехать, мать справится сама. Тогда Дмитриев предлагает обменятся, чтобы жить вместе. Ксения Фёдоровна отвечает, что раньше она хотела жить с ним, но не теперь. Ксения Фёдоровна утверждает, что Витя уже обменялся. Это произошло когда-то давно и происходит постоянно.